Ты задолжал мне любовь

Глава 19. Согласие на развод

Выйдя из кабинета, Милана сразу вернулась на свое рабочее место, сев, она схватилась за

компьютерную мышь, но обнаружила, что ее пальцы дрожат так, что рука не могла управлять

мышью.

Что с ней? Разве она уже не должна привыкнуть к таким словам от Давида Игоревича? Милана

прекрасно знала, что у него не самое хорошее впечатление о ней, однако, иногда она все же,

слишком переживала. Раз уж он в самом деле так презирает ее, почему тогда постоянно

пытается ей помочь? Все те события ярко представились у нее в голове. Но каждый раз все

заканчивается плачевно, потому что Давид Игоревич всегда может сказать что-то колкое и

неприятное, как и сейчас…

Милана опустила голову, и в ее глазах отчетливо виднелась усмешка над самой собой.

Какая она смешная. Если бы он в самом деле хотел помочь ей, он бы не стал говорить так много

ранящих ее слов перед столькими людьми. Он был прав, когда сказал, что не захотел работать с

корпорацией «Григорьев» потому, что сам так решил, а в магазине одежды он ей помог потому,

что не хотел, чтобы из-за нее пострадал имидж семьи Матвеевых. Так она долго сидела,

размышляя про себя.

Вдруг, Милана ощутила небольшую боль внизу живота, от которой у нее побледнело лицо. Сидя,

она легонько погладила низ живота и внезапно вспомнила один факт.

Она ведь теперь… носит ребенка в своей утробе! Последние несколько дней у нее не было

токсикоза, и она совершенно забыла о существовании ребенка, иначе вчера она бы ни в коем

случае не стала пить алкоголь. Какая же она несерьезная.

Встав, Милана направилась в чайную комнату, там она налила себе стакан теплой воды и

выпила, однако боль нисколько не отступила. Хотя боль была не слишком сильной, тем не

менее, доставляла небольшой дискомфорт. Милана присела и почувствовав, что боль не

усиливается, решила, что ничего страшного не случится. Но кто бы мог знать, что после обеда

боль резко усилится. В момент, когда она раздумывала отпроситься с работы или нет, к ней

вдруг вошел Егор.

— Ассистент Фролова, отнеси, пожалуйста, эти документы в отдел планирования.

— Да, хорошо, — Милана, приложив усилие, протянула руку и взяла документ.

Только тогда Егор заметил, что лицо Миланы было бледным, как будто она больна, тогда слегка

наморщив брови, он спросил:

— У тебя нездоровый цвет лица, ты заболела?

На его вопрос она покачала головой:

— Нет, я в порядке.

— Точно в порядке? — с сомнением в голосе спросил Егор, — у тебя даже губы побледнели.

Милана достала губную помаду и подкрасила губы.

О боги! Губы, бывшие только что болезненно — серого цвета, после того, как Милана накрасила

их красной помадой, стали резко выделяться на ее бледном лице, и теперь она выглядела

весьма пугающе.

— Я сейчас же отнесу, — Милана положила помаду, встала, взяла документы и с трудом

передвигаясь, пошла вниз.

Егор, наблюдая эту сцену, молча почесал голову — что она делает? По ней было явно видно, что

ей нездоровится, но она все же упорно молчала, что с ней? Егор вернулся в кабинет, затем

доложил Давиду Игоревичу о рабочем процессе и вдруг, вспомнив нездоровый вид Миланы, тут

же ни с того ни с сего, промолвил:

— Только что, когда я попросил ассистента Фролову отнести бумаги, мне показалось, что у нее

не совсем здоровый вид.

Давид Игоревич, держа в руке ручку, на мгновение остановился, Егор совершенно не заметил

этого маленького движения.

— Но когда я у нее спросил, она ответила, что с ней все в порядке, я не знаю, что с ней, разве

нельзя сказать хоть что-то, если чувствуешь себя плохо? Còntens bel0ngs to Nô(v)elDr/a/ma.Org

Не услышав ответа, продолжил Егор, и в момент, когда он поднял глаза на Давида Игоревича, то

встретил его холодный взгляд.

— У тебя много свободного времени?

Столкнувшись с пугающим взглядом Давида Игоревича, Егору стало не по себе, он, вдруг, понял,

что лезет не в свои дела и неловко потеребив голову, сказал:

— Нет, нет, я лишь…

— Если у тебя все, то можешь идти, не отвлекай меня от работы, — приказным тоном тут же

произнес Давид Игоревич, не дожидаясь разъяснений Егора.

Что ж, Егор не решился ему перечить, ему только и оставалось, что, развернувшись, покинуть

его кабинет.

А Милана, отнеся документы в отдел планирования и вернувшись к себе в кабинет,

почувствовала себя еще хуже, казалось, что боль внизу живота усиливалась все больше. Она

хотела пойти к Давиду Игоревичу отпроситься домой, но вспомнив его холодный вид и колкие

слова, тут же отбросила эту идею. Он уже выразил ей свое недовольство, если она снова пойдет

к нему отпрашиваться с работы, то он наверняка не согласится. До конца рабочего дня еще чуть

больше часа… Ей нужно лишь немного потерпеть.

В конце концов, Милане стало так больно, что она прилегла на стол, почти впав в коматозное

состояние, к счастью, за этот час с небольшим Давид Игоревич больше не поручал ей каких-

либо дел, и она могла спокойно там полежать. С трудом досидев до конца, Милана почти сразу

стала собираться и кое-как поднявшись с места, вышла. Как раз в этот момент она увидела

Давида Игоревича, вышедшего из своего кабинета, но сделав вид, что не видит его, она

подождала пока он не сел в лифт и уехал, а сама стала ждать следующий.

Еле-еле дождавшись лифта и спустившись вниз, Милана добралась до ворот здания компании,

и тут внизу живота она ощутила острую боль, словно туда вонзились иглы. В то же мгновение

она опустилась на корточки, не стерпев боль. Боль в самом деле стала невыносимой. Милана,

сидя на корточках на обочине дороги, позвонила Снежане. Только после долгих гудков, на том

конце провода, наконец, ответили.

— Милана?

— Снежана…

Услышав слабый голос Миланы, Снежана тут же испугалась:

— Что случилось?

— У меня… болит живот, я у входа в компанию, ты можешь…

— Жди меня, я сейчас приеду.

Милана хотела сказать что-то еще, но на том конце уже повесили трубку. Посмотрев в экран

телефона, она, не сдержавшись, улыбнулась своими бледными губами. Мысленно она

представила картину, как Снежана стремительно хватает ключи от машины и бежит.

Эта подруга очень хорошая.

После звонка, зная, что Снежана спешит к ней на помощь, Милане тут же стало намного

спокойнее, но боль внизу живота в самом деле была нестерпимой, на лбу Миланы проступил

холодный пот.

Неизвестно сколько она так прождала, Снежана все еще не появлялась, Милана держалась из

последних сил, казалось, она вот-вот потеряет сознание. Но в этот момент прямо к ней

подъехала знакомая машина. Милана услышала звук открывшейся двери, и думая, что это

приехала Снежана, слегка улыбнувшись, подняла голову, но увидев человека перед собой,

улыбка так и застыла на ее лице.

Давид Игоревич? Что он здесь делает?

— Что случилось? — холодным тоном спросил Давид Игоревич, посмотрев на нее.

Милана раскрыла рот, пытаясь что-то сказать, но от усилившейся боли в животе вместо слов она

лишь издала стон, взгляд Давида Игоревича чуть изменился, он приказал Егору:

— Неси ее в машину.

Егор, подойдя к ней, помог ей встать и Милана, опираясь на него, села в машину, Давид

Игоревич сел вслед за ними, двери машины захлопнулись.

— Милана, ты очень неважно выглядишь, почему ты не сказала мне до этого, когда я тебя

спросил все ли с тобой в порядке? Стоило ли тянуть до такого, — с любопытством спросил Егор.

Услышав это, Давид Игоревич искоса взглянул на нее.

Ее личико уже потеряло румянец, весь лоб был покрыт холодным потом, с одного взгляда было

видно, что она уже долго терпит.

— Я… в порядке, — ослабшим голосом ответила Милана. Как раз в этот момент зазвонил ее

телефон, только она хотела его достать, как в глазах у нее резко потемнело и ее хрупкое тело

целиком опрокинулось вперед.

— Ассистент Фролова!